Чтобы спрятать истину, достаточно положить её на видное место. Не увидят, пройдут мимо. Чтобы её обрести, не обязательно ехать в Тибет – достаточно держать сознание открытым. Возьмем, к примеру, Иисуса Христа. Что мы знаем о нем? Практически все. Но Иисус многолик. Для ортодоксальных христиан он Бог. Мусульмане считают его пророком Исой Бен Марьям – предтечей Мухаммеда. Ницше – еврейским сверхчеловеком, предводителем рабов. Булгаков – придурковатым бродячим проповедником Иешуа Га-Норци, чье имя обросло легендами. Все это верно, ибо ничто так не убивает истину, как однозначность.
Но даже все вышеперечисленные толкования не исчерпывают всех ипостасей Иисуса. Я хотел бы остановиться на темном образе готического Иисуса. Ни для кого не секрет, что с именем Иисуса облеченные в звериные шкуры воины готов и вандалов пили кровь своих поверженных врагов; с именем Иисуса горстка вампирических ночных всадников Дракулы разгромила в бухарестском лесу армию турецкого султана Мехмеда Фатиха; с именем Иисуса совершают свои таинственные обряды колдуны Вуду. Кем является Иисус для них?
Известно, что готы появляются на арене истории Западной Европы уже христианским народом. Правда, их христианство было специфическим. Иисус представлялся готам и вандалам отнюдь не кротким моралистом, но Восставшим из Ада, что сохранилось в английском оккультном имени Hell-Riser. Славянское слово «воскрешение» неточно передает смысл евангельского слова anastasis. Иисус мыслился не просто воскресшим, но восставшим. Подобно древнегерманскому Вотану он во главе Дикой Охоты живых мертвецов штурмует врата Преисподней. Ортодоксальные христианские богословы полагали, что основу его легионов составляли восставшие из мертвых «ветхозаветные праведники». Образ нищего, который принял Иисус на Земле, не более, чем военная хитрость, призванная усыпить бдительность Господа – князя мира сего, который на проверку оказывается сатаной.
Уже первые христиане заметили, что евангельская миссия Иисуса напоминает ветхозаветную миссию Райского Змея, которого не смешивали с дьяволом. В обоих случаях люди изводятся из плена мира. Сам Иисус учил своих учеников мудрости Змея: «будьте мудры как Змеи» (Матфея 10:16). Примечательно, что в старейшем переводе Библии Septuaginta рай обозначен словом paradeisos – буквально: «зверинец, зоопарк». Воинственных готов подкупало, что Иисус учил презирать смерть. «Не бойтесь убивающих тело» (Луки 12:4). Созерцая разложившийся труп Лазаря, Иисус сравнил смерть со сном. Затем он пробудил его, сделав из Лазаря первого зомби. Именно этот момент Евангелий особенно любят цитировать колдуны Вуду, сохранившие связь с христианством.
То, что прежде считалось величайшим проклятием, стало благом и утешением. Древние христиане любили собираться в мрачных подземельях, носили черные одежды и недорогую бижутерию из символов смерти. Их философия была философией смерти. Современная готическая субкультура сохранила черный цвет как неотъемлемую часть своего dress-code. Самыми известными символами смерти и потустороннего мира стали египетский крест «анк», черепа, летучие мыши и заключенные в круг пентаграммы. Катакомбы были заменены кладбищами, ибо важным элементом стиля жизни современных готов является тафофилия – прогулки по кладбищам. Напоминанием о смерти также часто служит просмотр фильмов ужасов и триллеров, а также сопереживание мрачным героям японских аниме в стиле vamp и post-apocalyptic.
Почему смерть стала готическим благом, равно как позже она стала смыслом жизни викингов и самураев? Человек поднялся над суетностью первичных инстинктов и осознал свою судьбу. Принятие смерти – это, прежде всего, трезвый взгляд на жизнь. Перед лицом смертельной угрозы Иисус говорит: «Сын Человеческий идет, как писано о нем» (Матфея 26:24). Осознание судьбы мистическим образом открывает неожиданные горизонты свободы. Иисус с легкостью нарушает заповеди Моисея, говоря: «Суббота для человека, а не человек для субботы». Он коренным образом меняет установку сознания, называя смерть вечной жизнью, а живых – мертвецами («пусть мертвецы погребают мертвецов»). Воскресение из мертвых – не что иное, как стирание грани между жизнью и смертью – становление живым мертвецом. Он уже не может умереть. Зомби («сын воскресения») лишь переходит из активного состояния в неактивное. Принимающий смерть принимает вечность, принимает первозданную Тьму, породившую этот мир.
«Приготовляйте себе влагалища не ветшающие», учил Иисус (Луки 12:33).
Фарисеи - эксперты по религиозным вопросам - сразу опознали Иисуса воплощением Вельзевула – демонического короля («князя бесовского»). Иисус дал к этому немало поводов. Известно, что он говорил во тьме и был фактическим владыкой демонов (Матфея 10:1, 27). Свои богослужения он проводил не в храмах (синагогах), а на вершинах холмов, подобно тому, как позже сатанисты начали устраивать свои шабаши на Лысых Горах. По-видимому, не Черная Месса является искажением католической литургии, а как раз наоборот.
Саму суть богослужения Иисуса составляли каннибализм и вампиризм. «Если не будете есть плоти сына человеческого и пить крови его, то не будете иметь в себе жизни» (Иоанна 6:53). Конечно, это самый мистический момент в учении Иисуса. Под сыном человеческим понимался любой человек, не только Иисус. Сравните фразу из Псалмов: Бог с небес призрел на сынов человеческих, чтобы видеть, есть ли разумеющий» (52:3). Однако не все считали каннибализм и вампиризм заповеданным таинством. Некоторые полагали, что Тайная Вечеря с питием крови была магическим обрядом с целью создания магического двойника, переданного затем властям для казни. Известно, что когда римский солдат попытался проткнуть висящее на кресте тело Иисуса копьем (колом?), то из раны потекла не кровь, а вода.
Тысячелетиями ученых волновал вопрос о поцелуе Иуды. Если Иисус был известным проповедником, то как солдаты могли не узнать его при аресте? Некоторые полагают, что Иуда был сообщником Иисуса и сознательно поцеловал магического двойника, чтобы рассеять сомнения опытных сыщиков.
Исповедующие подобного Иисуса оказались на положении сатанинских сект. Интересно заметить, что король Черной Мессы всегда изображался с рогами – о рогах как атрибуте Иисуса-Агнца ясно сказано в Апокалипсисе (5:6). Но Иисус никогда не стремился к массовости своего движения. «Не давайте святыни псам и не бросайте жемчуга вашего перед свиньями, чтобы они не попирали его своими ногами» (Матфея 7:6). Этот элитаризм сохранился и у готических христиан. Среди испанских аристократов почетно быть «годо», т.е. возводить свой род к древним готам. Вандалы, захватив побережье Северной Африки, отгородились от местного населения мрачными замками, а после разгрома их королевства византийскими армиями бесследно исчезли.
Итак, в чем «готичность» Иисуса? Это, прежде всего, примирение со смертью, принятие своего предназначения и отстранение от мира. Вся готическая субкультура проникнута этим.
|
