Добавлено (Сегодня, 10:34)
---------------------------------------------
...кстати, не люблю хокку...помню одно со школы:
"Слово скажу -
Леденеют губы.
Осенний вихрь."
...ужас...

...Да Пребудет С Вами Безумный Лорд...

Паззл

Маленькая девочка сидит на скамейке парка будто заколдованная. Чистые и ясные глаза встречаются с мерцанием огней, гирлянд, неоновых реклам. Она находится в самом центре большого города, и снег мягко, точно убаюкивая, падает на ее лицо, бледной льдинкой сверкающее в сгущающихся сумерках. Она забыла обо всем, о себе, о своих воображаемых друзьях, о чувстве голода, о маме. Осталось только отражение в зрачках.
- Что ты здесь делаешь, малышка?
Она зло поворачивает головку на звук голоса, надломленного, дисгармоничного. И два ее глаза уже не волшебные миры, а осколки разбитой мечты в глубине ее хрупкого сердца.
Старая женщина, одетая в грязный пуховик, с натянутой на лоб красной вязаной шапкой, в резиновых желтых сапогах смотрит на нее с любопытством старых к молодым, держа метлу наперевес. В старости только что и остается как питаться чужими жизнями и засыпать, мысленно переводя стрелки часов на много лет назад.
- Жду, - роняет девочка, внезапно чувствуя телом зимний холод.
- Кого? Деда Мороза с подарками? – улыбается баба толстыми губами, над которыми чернеет щетина усов.
- Может быть, - отвечает девочка уклончиво, разглядывая старуху без особого энтузиазма, и кутает свой подбородок в худой шарф.
- Ну –ка, - женщина вытаскивает из под мышки пакет и протягивает его девочке, - Возьми. Не скучай.
Девочка с любопытством разворачивает пакет. Ее жадному взору предстает картонка, разделенная на множество частей, валяющихся кучей внутри пакета. Пухлые ручки с интересом разглядывают игрушку.
- Если правильно соединить эти части на картонке, то получится картинка, - поясняет женщина хриплым простуженным голосом.
- Хотя у вас и есть метла, вы добрая колдунья! – звенит колокольчик голоса. Девочка с сияющим лицом пробует составить пазл.
- Хехе, - усмехается женщина, - Может быть, - добавляет она, уходя. Но девочка вновь забывает обо всем, кроме иного мира, открывшегося ей в чудесной игре мозаики. Она точно архитектор, строящий своими руками дом. Взрослые воображают, что только им подвластно создавать великое. Взрослые смешны. Дети гораздо более идеалистичны.
- Что это у тебя, мой пупсик? – слышится над самым ухом голос мамы.
- Земля для королевства. Мне его подарила волшебница. Чтобы я построила, - быстро отвечает девочка, прижимая свое маленькое сокровище к груди.
- Пойдем, - нетерпеливо говорит мать, и на ее лбу проступают морщины от тяжелых дум и прирученных уже хлопот.
- На поезд гу-гу? – девочка соскакивает со скамейки и следует за мамой.
- Да.
- Ты купила билеты! – восклицает девочка.
- Нет, - мать качает головой, - Но мы все равно сядем. Надо ехать домой.
- Тогда давай поедем на санях.
- Каких еще санях? – хмурится мать, торопливо шагая по перрону всматриваясь в огни приближающегося поезда.
- Ну, Деда Мороза. Только он заболел. И его заменяет Бабка. Она добрая.
- Не болтай чушь, - обрывает девочку мать, останавливается и вместе они ждут пока вагоны с таинственно задернутыми шторами замедляют бег. Девочка забыть забыла о своих словах и сейчас смотрит на техническое достижение прогресса как на огромное гудящее насекомое. Гу-гу. Так его зовут дети. А взрослые – поезд. Ну она то уже почти взрослая, у нее собственное королевство. Правда пока что недостроенное.

Добавлено (03.11.2007, 17:22)
---------------------------------------------
Они шмыгают в открытую дверь, и проходят в одно из купе, где уже сидят три – четыре пассажира. Тоже без билетов. Среди них – мальчик с одной рукой.
Вскоре приходит небритый волосатые дядя, в форме вагоновожатого, и сердитым голосом вечно недосыпающего свое человека говорит прижавшимся к своим углам людям, случайным попутчикам, бедным на кошелек:
- Давайте сколько есть.
Девочка смотрит, как люди начинают копошится в своих карманах. Мальчик, сидящий у самого окна, с большими грустными глазами, меланхолично разглядывает костюм проводника. Возможно, он бы мог иметь такой же. Но его увечье мало что оставляет ему в этой жизни. Одной рукой можно держать лишь флаг. Белый как снег, хрупкий как лед.
- Вы четверо, за мной, - говорит мужчина – проводник, пряча деньги во внутренний карман своей синей куртки. Купе пустеет. В нем остаются только девочка, ее мама, мальчик и еще одна женщина, должно быть мать однорукого мальчика.
Женщины знакомятся и скоро между ними возникает разговор. Дети предоставлены самим себе. Тут девочка вспоминает про свой подарок, который до сих судорожно сжимают ее слабые ручонки. Она продолжает строить, но части как будто договорились ее одурачить. Никак не получается составить цельную картинку!
Внезапно она замечает пристальный взгляд мальчугана, направленный в упор на нее. Прицел автомата. Она доверчиво улыбается ему, и смело подсаживается рядом. Так просто подойти к тому, кто может тебя понять, и сказать ему «давай играть вместе», не
усложняя и не омрачая игру нелепыми чувствами зависти, ненависти, ревности, как это делают «умные» взрослые. Игра должна быть в радость, а не в смерть. Это слово девочка отлично знает. Ее мама постоянно говорит ей «смерть отобрана у меня мужа, а у тебя отца». Девочка знает почему расстаются двое взрослых. Из – за третьего. И эта смерть в воображении девочки принимает вид чертовски привлекательной женщины, ну, той самой, с фотографии в газете, которую она видела лежащей на прилавке магазина. Роковая смуглая женщина на страницах желтой прессы с плеткой в руках и в ковбойской шляпе хищно улыбается, насмехаясь над всем миром, и манит вас указательным пальцем так, что отказать ей просто невозможно. А то и опасно. Ну, в том случае если ты не ребенок, ведь то, что серьезно воспринимается взрослым, смешно для ребенка, и наоборот.
- Это мое королевство. Хочешь назначу тебя своим главным строителем?
- Ого, - огорошено говорит мальчик, - А что я должен буду делать?
- Застраивать оставшуюся площадь с помощью этих частей.
Мальчик улыбается. Это можно сделать и одной рукой. Он принимается за дело и вскоре девочка с восхищением хлопает ресницами и в ладоши, видя какого ловкого партнера она себе нашла.
- А что будет после того как все встанет на свои места? – серьезно спрашивает мальчик, аккуратно соединяя части во единое.
- Тогда…- девочка улыбается, - Тогда начнем все заново! – радуясь, что решила этот важный вопрос, она топает ножками в ритм несущегося сквозь время и пространство поезда.
- Только можно на сей раз принцем буду я? - спрашивает мальчик.
- Да! А потом другие дети! Все будут принцами и принцессами! И все построят свое королевство на одной картонке! – девочка берет последнюю часть пазла и аккуратно кладет ее на пустое место.
- Кушать подано, - отвлекает мамин голос.

Он не боялся тех кто сзади шёл
А при ударе врят ли повернулся
Срашней всего удар в лицо
Лишь для тебя и от того к кому ты сердцем так тянулся...

Когда отдал ты ей, всё то что было у тебя,
Когда в замен того же просишь
Удар по сердцу, уготовлен, как судьба
И ты в агонии всю боль свою на сердце носишь...

И он зайдёт к тебе, уговорит, что ты влюблён
Уговорит что ждёт, от сердца пышет жар
Ты ввысь взовьёшься словно окрылён...
Ты прилетишь к ней и... поймёшь, что он тебе соврал

Ему лишь, нужен тот момент
Когда почувствовуешь ты боль
Обиду, ревность, и души фальцет
И он играл, и вовсе не плохую роль

А вам больней, ведь вы же люди,
И человеку свойственна любовь
Ему же всё равно, он не боится, что его осудят
Он снова вскоре, новую попортит кровь

Когда насытившись и наигравшись
Он перейдёт на девственниц - богинь
Когда поддатливая плоть прорвавшись
Он выпьет их до дна, как будто те, вина графин

Ему лишь боль любви нужна
Её преумножая в бешенную силу
Он награждает ею всех сполна
За то, что Та над ним когда-то подшутила .

Он сеет боль разлук,
Надежды боль и боль утраты
Он разжигает ревность, это дело его рук
Сдирает кожу с сердца и заковывает в латы.

Вам не смешно? ведь не видать уже рубца
И вас уже не сможет так никто обидеть
Да что я всё от третьего лица
Меня вам не дано любить, меня лишь можно ненавидеть...

Я созидал и разрушал
А кто то так в надежды верит, как младенец
И я сменяя облик, голод утолял
А за спиной шептались... чужеземец...

Однажды тихим вечером приду я на работу,
возможно в воскресенье, а может быть, в субботу.
Открою дверь начальника, проникну в кабинет
[Вчера с ключей я слепки снял]. Прекраснейший момент!

У кресла ножку подпилю, а спинку медом смажу,
под стол капканы положу, насыплю в тапки сажу.
Мышей подброшу по шкафам, в стаканы наплюю,
в горшках к цветочкам подсажу и мак и коноплю.

Порву отчет, что надо сдать [как будет шеф мой рад!],
а в папки положу ему пять фоток голых баб.
Настройку радио сорву, чтоб слушал лишь "Маяк",
слабительное сильное налью ему в коньяк.

Когда меня не станет, когда я в миг уйду
Когда я потеряюсь и умру
Не плач, не плач, а улыбайся
Не надо слез – по больше счастья
Ты голос помнить будешь мой
Когда своею ты рукой коснешься строчек этих
Что помнят счастье, помнят боль
И где мой мир, и мой покой
И боль моя, и злость моя
И сила, слабость, и душа
Признаюсь честно я сломлен,
Потерян где-то на распутье
И раз назад дороги нет,
То я уйду, уйду на век
Уйду, исчезну, растворюсь,
Я к этой жизни не вернусь!
Назад дороги нет – я знаю
И этот день я тьмою закрываю
Я тьмою день в ночь обратил,
Я душу проклял и убил,
Убил себя, того, что был
Я злость свою создал в ночи,
Из жалкой мести, подлой лжи
Разрушил полностью себя
И проклял душу навсегда
Теперь могу я лишь уйти…
Любовь моя пойми, прости
Запомни раз и навсегда:
Вся жизнь моя на век твоя…
Ты главное не плач,
Верни улыбку, счастье, смех
Ведь жить ты будешь без помех
Любовью сердца одаря,
Того, кто любит лишь тебя
Того, кого лишь любишь ты,
Не зная счастья без мечты
Что будет свет и будет день,
И будет счастье каждый день
Любовь и радость, и добро,
И жизнь там, где всегда светло
Где нет ни туч на небе,
Где свет дарует жизнь, бессмертье
Где мир спокоен, тих и мил
Где год за годом жизнь идет
Где счастье, свет, где радость ждет
Я знаю это, это греет...,
И думал я, что все успею,
Но не успел сказать одно
Как дорого мне было то,
Что ты заметила меня, и ты общалась…
Пусть не любя, но все же знала ты меня
Так вот теперь же я уйду,
Прости меня, я лишь люблю…
А тот другой, что жил во мне, он жег меня,
И сжег во мне все то, что ты любила раньше,
За что быть может, нравился тебе тот человек,
В моем прощальном сне…
Теперь все это позади нету ни счастья, ни любви
Лишь тихий стон в ночи пред смертью
Тот стон – несчастный, безутешный.
Но знаешь,
Лишь улыбаясь пусть не мне
Даруешь счастье ты и мне
Так не печалься обо мне.
Иди вперед – не плач, не стой,
Ну а ко мне придет покой.
Так что не плач, как не заплачут все
Когда не станет на земле меня,
Не будут вспоминать меня
И ты забудь, и улыбайся, и радуйся тогда,
Когда не станет здесь меня…

Добавлено (10.11.2007, 15:22)
---------------------------------------------

Post mortem

Sit tibi terra levis…

Я иду в темноту, ухожу на покой…
Отчего нелегко мне расстаться с тобой?
Облетает листва и кричит вороньё,
Не понять их мольбы, что зовёт в небытьё.

Я, конечно, вернусь, когда выпадет снег,
Когда время уймёт свой стремительный бег:
Будет свет или тьма, вперемешку с дождём…
Обещаю – вернусь, и уйдёт мы вдвоём.

Мне сейчас недосуг видеть слёзы твои,
Ты утри их плащом, обо мне – помолчи,
Выбрось жалость и боль из сердца долой!
Да попомни меня сизой зимней порой…

Оплывает свеча. Уж осталось немного.
Конь мой бьёт у плетня, бесконечна дорога…
Вот и всё, пора мне. Прости и прощай.
Нет, скорей – до свиданья, и прошу:
обо мне вспоминай.

11 марта 2000 г.

Старенькое, к сожалению, зато "про войну".

“Auch die Todten Sollen leben!”
© Johann Christoph Friedrich von Schiller

Старые стихи сильны, думаю, тем, что шлифуются с годами и приобретают идеальные формы благодаря усердной шлифовке. Главное - смысл, вложенный в них, не теряется...

“Auch die Todten Sollen leben!”
© Johann Christoph Friedrich von Schiller